В БДТ снова с аншлагом сыграли спектакль «Лето одного года»
Абсолютный театральный феномен. Год от года «Лето одного года» не теряет, а только набирает популярности. Он давно перешел в ранг театральной драгоценности, равной которой нет. Премьера состоялась почти 14 лет назад. Но ажиотаж вокруг него за последние годы только увеличился. На «Лето…» специально приезжают из Москвы (в этот раз на показе был Иван Ургант) и из других городов. Места даже людям театра получить крайне затруднительно. Их никогда не хватает на всех желающих.
«Лето одного года» играют раз в месяц. В афише название появляется, как правило, за неделю до показа. Купить на него билет уже давно что-то из области невозможного. Некоторое время назад театр придумал виртуальную очередь – лист ожидания. Тем, кто записывался в него, поступал звонок из БДТ с возможностью сделать бронь. Но и эта система похоже исчерпала себя, на сайте театра сейчас читаем: «лимит заявок превышен». В листе ожидания счет идет на тысячи, что в несколько раз превышает вместимость зрительного зала БДТ (750 мест). Словом, заколдованное что-то.
Впрочем, чему тут удивляться. На сцене две легенды, два мастера самого высокого класса, две личности, которых зрители не просто любят, обожают. Народные артисты Алиса Бруновна Фрейндлих и Олег Валерианович Басилашвили.
На этот раз спектакль снова сыграли в понедельник. По многолетней традиции в этот день недели у театра законный выходной. Но ради этого спектакля делают исключение.
Зрители снова заполнили зал «по самую люстру». На третьем ярусе (билеты туда стоят три тысячи рублей) обзор не со всех мест хороший, так что кому-то приходится смотреть спектакль стоя. Но это того стоит (пардон за каламбур).
Наблюдать игру Фрейндлих и Басилашвили, даже из-под люстры – великое зрительское счастье. Партнеры понимают друг друга с полуслова, с полужеста. Они выдают такой диапазон интонаций, сплетают такую тонкую ткань эмоциональных оттенков, превращая эту несложную пьесу в размышление, наверное, о самом важном – о том, с чем ты пришел к концу этой жизни.
Каждую длинную паузу зал проживает с предельной концентрацией внимания, дышит в унисон с актерами, с легкостью отзываясь на каждую шутку или иронично сказанную фразу, и, конечно, не жалеет аплодисментов, они звучат и при первом появлении актеров на сцене, и после каждого затемнения и перехода к следующий картине.
Олег Басилашвили и Алиса Фрейндлих играют супружескую пару – Нормана и Этель Тэйер. Они приехали в загородный дом, который стоит на Золотом озере (пьеса американца Э. Томпсона, по которой поставлен спектакль, так и называется «На Золотом озере»), где вот уже больше 40 лет проводят каждое свое лето. Туда же на юбилей отца приезжает погостить их дочь Челси, которую они не видели 8 лет. Дочь приезжает не одна, а вместе со своим бойфрендом и его 12-летним сыном. Выясняется, что у Челси и Нормана сложные отношения, дочь не называет отца отцом, а только по имени. Обида, тянущаяся с детства, не отпускает Челси и, наконец, она решается на трудный для них обоих разговор.
По сюжету главный конфликт разворачивается между отцом и дочерью, но для зрителей на первый план выходят отношения этой пожилой пары – то, как они сосуществуют рядом, как чутки и внимательны друг к другу. Как заботливо Этель повязывает шарф на шею мужу, как нежно называет его «дуралеем», как делает пасы руками над его головой, пока он не видит, в надежде исправить его память, которая то и дело дает сбой.
Этель – стремительная и легкая, порхает по дому с тряпкой, сражаясь с пылью и пауками, ходит в лес за хворостом, наблюдает гагар на озере и играет на укулеле. Норман тяжелый на подъем. У него сложный характер, он саркастичен, упрям, но, когда идет навстречу, Этель тут же вознаграждает его шаг: «Я люблю тебя, ты милейший человек на свете. И я единственная, кто это знает». У Нормана с головой гораздо хуже, чем у Этель. Он простит телефонистку проверить, работает ли у них телефон, через секунду забывает об этом и грубит ей в трубку: «Что вам надо?!». Он не может вспомнить имя почтальона, которого знал еще мальчиком, не узнает соседку в толстой женщине на фото из их семейного архива («Кто это, черт подери, на этой фотографии?» – в сердцах повторяет он) и удивляется тому факту, что их дочери уже 42 года. Он, как ребенок, до ужаса растерян, когда, пойдя в лес за земляникой, куда отправила его жена, не может узнать дорогу, по которой ему нужно идти. Его сознание не слушается его.
Норману 80 лет, Этель чуть за 70. «Ты старая. А я древний», – говорит герой Басилашвили. Они оба страшатся смерти и не знают, какое лето на Золотом озере окажется для них последним. Возможно, именно это. Тут театр слишком уж близко соприкасается с реальной жизнью. Ни для кого не секрет, что актерам в прошлом году исполнилось 90 лет. И когда у Басилашвили-Нормана случается сердечный приступ, залу на какое-то мгновение становится не по себе. Фрейндлих-Этель начинает суетиться вокруг мужа, ища нитроглицерин, от страха за нее у нее самой чуть не разрывается сердце.
Этель: Норман ты что? Ты вздумал умирать? Послушай меня, позволь сказать тебе, Норман Тэйер, я бы предпочла, чтобы ты этого не делал.
Норман: Кажется, все прошло. Сердце больше не болит.
Этель: Ты говоришь мне правду?
Норман: Может, я уже умер?
Этель: Не нааааадо шутить! Говори мне, как ты?
Норман: Что мне сплясать, чтобы доказать тебе?
Зал смеется и облегченно выдыхает. А дальше Этель говорит самое невыносимое.
Этель: Норман, я только сейчас поняла, что мы умрем.
Шах и мат… Тут уже сердце прихватывает у зрителей.
Через паузу героиня Фрейндлих решает пойти попрощаться с озером. Ведь дачный сезон закончен, им предстоит дорога в город.
Фрейндлих берет Басилашвили под руку, они идут к воображаемому озеру, делают несколько шагов, оказываются на авансцене. Они смотрят в зал. «Озеро» тонет в аплодисментах. 30 секунд оваций, за которыми не слышно, что дальше Этель говорит Норману. Только когда аплодисменты смолкают, можно расслышать из ее уст: «Идти тихонечко, тихонечко…»
Они разворачиваются спинами к зрителям, свет гаснет, остается лишь проекция их силуэтов на белом фоне. Фигурки удаляются, делаясь все меньше и меньше, затем исчезают. Зал снова взвывает овациями. Актеры выходят на поклоны. Фрейндлих посылает Басилашвили воздушный поцелуй, он мимолетно улыбается в ответ. Держась за руки, они уходят за кулисы. Аплодисменты продолжают звучать.
Федеральное государственное бюджетное учреждение культуры
«Российский государственный академический Большой драматический театр имени Г. А. Товстоногова» • Санкт-Петербург
Для улучшения работы сайта и его взаимодействия с пользователями мы используем файлы cookie. Продолжая работу с сайтом, Вы разрешаете использование cookie-файлов. Вы всегда можете отключить файлы cookie в настройках Вашего браузера.
