Сегодня оказался в БДТ на удивительном событии-празднике "НАШЕ ВСЁ. ОПЫТ 1.".
Как не сложно догадаться, фестиваль посвящен Александру Пушкину — и я не думал, что смогу присоединиться эмоционально к его событиям: мне сейчас трудно с той эпохой, я её могу воспринимать только холодно-интеллектуально, с циферками, фактами, либо — с иронией в кубе, или в квадрате — как у Хармса.
В целом, базово-приятное — фестиваль был лишен всякой формальности. Приятные приветы из той эпохи — типа, настольных игр пушкинской поры, немного последователей — типа перформанса Ивана Пинженина, где он безвылазно сидит в кубе 420 минут и пишет стихи, и его можно наблюдать через глазок, артисты "Хора Дурацкого", бродящие по всему театру, лекции — я зацепил кусочек Алины Бодровой о Болдинской осени, экспозиция о Пушкине в променуаре партера под кураторством Абиха, где в постхармсовском как раз духе показывается, что Пушкин от нас никуда не ушел (и по их прогнозам не уйдет по крайней мере до 2799 года).
Однако, потом я оказался на спектакле по мотивам "Каменного гостя" — и он меня очень тронул. Пишут, что поставил его Арсений Мещеряков в рамках проекта "Опыты драматических изучений", играют как артисты БДТ (Дон Гуан — Виктор Княжев), так и студенты (главная роль — Дмитрий Шумаев).
Спектакль начинается на фоне ассиметричной декорации, напоминающей скомканную-разорванную бумагу. Перед нами оказывается юноша Вася, восьмиклассник в олимпийке, который робко, несмело, как умеет начинает рассказывать о своей жизни. И о школе конечно — постепенно представляя своих учителей, которые выходят в костюмах нашего времени, но с прическами и гримом, условно намекающем на испанскую старину. По ходу этого рассказа, выясняется, что физрук крутит романы с учительницей французского и учительницей русского и литературы. И Вася никак не может понять — как же так, учительница, прекрасная учительница, увлеченная Пушкиным, и сумевшая увлечь Пушкиным его, может быть с этим физруком, который и книжки в своей жизни не прочитал? Тут мы понимаем, что Вася влюблен в учительницу — тут актеры преображаются-переодеваются (костюмы — огонь), и начинается Пушкинский текст, который приведет нас к очень трагическому финалу. Действие можно трактовать как сновидческий посмертный рассказ, так и как овеществление личного ада педагогов — в любом случае, видно, что это очень тактичное, очень аккуратное и нежное обращение как с пушкинским текстом, так и с историей современного подростка, и именно в той точке, где эти две вещи могут соединиться.
(Маловато у меня языка, чтобы рассказывать о театре, как смог)
Фестиваль супер, номерное название позволяет понадеяться, что он проходит не в последний раз.